Побег в Синячиху
Дмитрий Анисимов
май 2014
Самое приятное в этой жизни — залить полный бак бензина и отправиться по незнакомой или полузабытой дороге туда, где никогда еще не был, или туда, где бывал так давно, что уже и не помнишь. Но, Боже мой, как давно я такого не делал! И те десятки тысяч километров, что прошел за последнее время, были километрами по одним и тем же рабочим маршрутам — наизусть изученным и уже надоевшим. И вдруг...
...И вдруг, собираясь в очередной раз с работы в Салде на работу в Екатеринбурге, подумал: а куда, собственно, мне торопиться? Почему я, сам себе начальник и вроде как вольная птица, вечно держусь в рамках самим для себя же составленных планов и самим пред собою поставленных обязательств? Я устал от необходимости всегда быть тогда-то и там-то. Я мечтаю о пустынной дороге и привале в каком-то прекраснейшем месте. Но кто, как не сам, способен воплотить эти мысли в реальность? Вот только... как трудно решиться поехать туда, куда действительно хочешь, а не туда, куда надуманно должен! Это будто побег: и не странно ль, что, прожив почти уже сорок лет, я совершаю такое впервые...
Впрочем, проклятое чувство ответственности не дает мне сбежать далеко и надолго. И мой псевдосмелый квазипобег — это тоже дорога от Верхней Салды до столицы Урала, но не прямая, через Нижний Тагил с Невьянском, а большим крюком через Алапаевск. И с заездом в Нижнюю Синячиху, которая чуть в стороне, но ради которой весь этот побег и затеян. Тот самый забытый путь, то самое давно не виденное место.
Я заправляюсь и еду в сторону, что противоположна обычной. Через 6 километров — Нижняя Салда, городок, где бывал много раз, но который так толком не знаю. Деревянные избы, старинный храм Александра Невского, мощеная брусчаткой центральная площадь, стандартные для любого уральского заводского селения пруд и плотина... Асфальт на дороге все хуже, а за Нижней кончается вовсе. Стоит необычная для мая жара, грунтовка пылится, ухабы и ямы не дают мне расслабиться. Но я счастлив, потому что свободен, и еще более счастлив от понимания краткосрочности и иллюзорности этой свободы.
27 километров — село Акинфиево. Когда-то в детстве мы туристическим кружком ходили сюда в поход, пешком и с рюкзаками. Ночевали в местной школе, на следующий день возвращались обратно. А еще как-то раз приезжали сюда с другом Лёхой на его мотоцикле — у Лёхи в Акинфиево жила бабушка. Качу вот теперь по центральной улице и не узнаю ни домов, ни где школа. А церковь на въезде я помню: тогда она, полуразрушенная, была каким-то, видимо, складом, а сейчас ее, кажется, восстанавливают. На колокольне есть крест и вокруг вроде бы прибрано, только выглядит храм все равно как-то «покинуто».
Асфальт, грунтовка и снова асфальт. На одометре 71 километр — Верхняя Синячиха. Поселок городского типа, основанный еще в XVIII веке вокруг (как это всегда бывало на Урале) металлургического завода. Завод существует и ныне — вон его домна, отлично видимая с дороги, возвышается над пейзажем за речкой. Но работает ли, не знаю: в последние годы, я слышал, «эффективные менеджеры» привели предприятие к банкротству. Жаль, если это будет концом его долгой истории... она, кстати, детально представлена в местном музее, который легко отыскать по стоящему перед зданием паровозу.
Еще километра четыре, и я проезжаю мимо монастыря во имя Новомучеников Российских, строящегося с 1996 года. Место с ужаснейшим прошлым: в 1918 здесь была шахта, в которую большевики сбросили — живьем, что особенно дико — родственников Николая II. Среди них была родная сестра его супруги, императрицы Александры Фёдоровны, она же жена его дяди, великого князя Сергея Александровича, великая княгиня Елизавета Фёдоровна. В 1992 году ее и разделившую ее участь инокиню Варвару причислили к лику святых.
Но довольно о страшном: 79 километров, главная дорога сворачивает на Алапаевск, а я продолжаю двигаться прямо — туда, где уже виден стройный силуэт Спасо-Преображенского храма в Нижней Синячихе.
Я не знаю, почему мне так нравится это место. Оно не совсем «настоящее» — музей деревянного зодчества под открытым небом, выставка свезенных из разных сел Свердловской области строений. Но здесь удивительно светлая аура: быть может, ее излучают бревна старинных изб и часовен, а может все дело в том, что музей собирался с огромной любовью. Иван Данилович Самойлов — так звали человека, трудами которого все это возникло. Он умер 7 августа 2008 года... это значит, я мог его видеть, когда бывал здесь когда-то.
Оставляю машину на отдых, отправляюсь гулять по округе. Мои любимые здешние экспонаты — изба XVII (!) века и примерно такая же древняя баня. Банный сруб — всего три венца, и деревьев такой толщины в уральских лесах в нашем веке, пожалуй, не сыщешь. Как их валили и перевозили в то безмашинное время? — я прикасаюсь к прогретым на солнышке бревнам и пытаюсь представить их прежние годы.
Вот что всегда меня восхищало: как люди приходили на новые дикие «точки» и с помощью одних лишь топоров создавали там города и заводы. Египетские пирамиды и прочие чудеса древнего мира построены в обжитых местах тысячами рабочих; пройти малым числом сотни вёрст через вечные чащи и срубить посреди неуютной тайги избушку — подвиг не меньшего масштаба. И остаться в ней жить, и выжить, и дать начало новому миру. А мы никогда уже не узнаем, кто были эти первопроходцы. Их и тогда-то не знали, не награждали, не чествовали. Построить дом — совсем не то, что отнять его у другого; за это не называют героем.
Впрочем, и кровь на Урале, увы, проливалась не редко. В Синячихе кроме мирных строений есть боевая «башня Арамашевского острога». Это, правда, современная реконструкция, и потому ауры времени возле нее не чувствуешь. Но без башни картина старинного уральского быта была бы не полной. Новые земли — они всегда или чьи-то, или нравятся не только тебе, но еще кому-то. А твой дом всегда кто-то хочет отнять или попросту сжечь. И в XVII веке, когда наши края были еще пограничными, на них не раз нападали соседи-кочевники. Позже граница сместилась к югу — крепости стали не нужны и, деревянные, постепенно бесследно исчезли: сгнили, сгорели, ушли на дрова.
Время идет: моему краткосрочному побегу из реальности пора завершиться. Я еду мимо Алапаевска в Екатеринбург и думаю о том, что самое приятное в нашей жизни — это залить полный бак бензина и сгонять туда, где бывал так давно, что уже и не помнишь. Ощущаю себя возрожденным и готов возвращаться к рутине. Но внезапно мечтаю о том, как я съезжу туда, где пока еще не был. Чтобы снова и вновь появлялись места, где бывал так давно, что хотел бы вернуться.
PS Еще фотографии Синячихи: 2007 год, 2009 год и поездка, что описана выше
