АВТОПОХОД ВЫХОДНОГО ДНЯ:
Монастырь Шад Тчуп Линг на горе Качканар
Дмитрий Анисимов
сентябрь 2011
3 сентября 2011 года. Накануне синоптики обещали на этот день +27 и солнце. С утра термометр показывал +17, небо было не вполне ясным, но мы подумали — разгуляется. И отправились в поход. Нам предстояло проехать 260 км, потом еще примерно 5 пройти пешком, ну, и, разумеется, вернуться назад. А цель — единственный на Урале буддистский (!) монастырь Шад Тчуп Линг, что на горе Качканар.
Пока ехали, погода портилась. Под Невьянском, правда, тучи приподнялись, обнажив чистые горизонты, но за Тагилом вновь упали на землю. Заморосил дождик, забортный термометр показывал двенадцать градусов... Но не поворачивать же обратно, правда? Съездить в Шад Тчуп Линг я собирался не один год, и если теперь развернусь, следующая попытка случится ой как не скоро. В общем, сейчас или никогда!
Прибыли в Качканар. По-моему, это самый молодой из городов Свердловской области: основан (как поселок) в 1958 году, а городской статус получил на десять лет позже. Я бывал здесь не раз, исключительно по работе. И хоть было это давно, память не подвела: дорогу от «нашего» въезда до нужного выезда (на Западный карьер ГОКа «Ванадий») нашел сразу. Остановились на пять минут на берегу Нижневыйского пруда, дальний берег которого скрывался в тумане — и дальше, в гору.
Называется она так же, как и город — Качканар. Точнее, все наоборот — это город назван по имени горы. Гора известна своей высотою (887,6 м — для Урала это много), а также залежами руд. В свое время гору хотел купить у местных манси Акинфий Демидов — не продали, поскольку для них это место было священным. В 1770 году Качканар описал в своей книге «Путешествие по разным местам Российского государства» академик Паллас. В XIX веке здесь нашли платину, но ее оказалось мало, и «платиновая лихорадка» закончилась довольно быстро.
По-настоящему жизнь у подножия Качканара закипела лишь в 50е годы XX века, когда началось освоение местных титаномагнетитовых руд. Был спроектирован и начал строиться горно-обогатительный комбинат, а также поселок при нем. Комбинат был пущен 30 сентября 1963 года. Поселок стал городом, как я уже отметил выше, в 1968.
А нам тем временем преграждает путь шлагбаум: начинается территория ГОКа, и въезжать на нее нельзя, а вот входить, к счастью, можно. Паркуемся, перекусываем, пьем чай — и продолжаем подъем пешком. Подозреваю, впрочем, что и для автомобилей где-то в окрестностях есть лазейки: потом мы видели пару машин, явно «туристических», добравшихся почти до самого верха.
Идти нам километров пять. Вроде бы пустяки, но эти километры — все в гору. Да еще дождик, да еще туман. Из-за погоды решаем не отвлекаться на осмотр карьера: в этой мутной пелене ни глаза, ни объективы его все равно как надо не воспримут. Идем к вершине, для чего на всех дорожных развилках сворачиваем налево.
Дорога, кстати сказать, весьма приличная: ровная укатанная грунтовка, не грязная даже под нынешним дождем. Проложена она, конечно же, для нужд ГОКа, хотя и не знаю, для каких: карьер-то находится внизу. Как бы то ни было, без этой дороги нам пришлось бы туго — мы поняли это, когда она закончилась...
У нас с собою был шагомер. И вот примерно через 11 тысяч шагов от шлагбаума мы достигли первого (и единственного!) на этом пути указателя. Дорога здесь упиралась в тупик. В тупике были сложены кучи каких-то не то стройматериалов, не то стройотходов, а рядом под деревьями стояли несколько транспортных средств постапокалиптической наружности. Прямо уходила тропа к скале Верблюд, налево — тропа к монастырю. Мы решили сначала посетить монастырь, а затем вернуться и отправиться к Верблюду. Потом оказалось, однако, что Верблюд доступен непосредственно из монастыря, а к монастырю можно пройти мимо Верблюда. Но об этом позже.
Итак, ознакомившись со схемой на указателе, мы ступили на тропу, ведущую в Шад Тчуп Линг. Незабываемый путь! Узкая и скользкая, тропа петляет меж деревьев и каменных россыпей. Местами ее прошивают причудливыми стежками корни сосен, местами она вымощена деревянными плахами. Небо моросит дождем, меж ветвей клубится туман. Мы не знаем, правильно ли идем, но больше идти, в общем-то некуда — лес по сторонам выглядит абсолютно непролазным. Но вот они, следы присутствия человека: то здесь, то там мы видим вдоль тропы кучки стройматериалов и дрова. Вероятно, обитатели монастыря постепенно перетаскивают их на вершину. Нелегкий труд! — у меня с собою лишь легкий рюкзак да фотоаппарат, а уже хочется где-нибудь присесть передохнуть. Но некогда: из-за пасмурной погоды все время кажется, что вот-вот наступит вечер, а мы даже не знаем, сколько осталось до Шад Тчуп Линга. А потом ведь еще обратно возвращаться...
Наконец лес заканчивается. Выходим на огромную поляну, дальний край которой наглухо скрыт туманом. Досадно: вот, кажется, мы куда-то и вышли, а куда, и что еще есть там, впереди — ясности не прибавилось. К тому же пейзаж таков, что так и ждешь появления в нем толп орков, троллей или еще какой толкиеновской нечисти. Делаем глубокий вдох (а воздух здесь дивно чист и вкусен!) и идем по тропе в неизвестность.
По мере продвижения впереди становится различим крутой скалистый склон и странная конструкция у его подножья. Подходим: это кажется похожим на подъемник, сконструированный «из того, что было» в стиле фильмов про Безумного Макса. От подъемника вверх, в туман, уходит трос. Значит, как-то он там закреплен, значит, кто-то это сделал, значит, что-то там есть?
Подъем становится круче, идет по камням и меж камней. Слева видим отвесную скалу, на ее вершине сквозь белесую мглу проступают очертания какого-то сооружения. Тропа изгибается именно в ту сторону: и вот туман будто бы редеет, и мы выходим к экзотическому сооружению. Это ступа — буддистский символ мироздания. Пять ее составных частей — основание, лестница, купол, шпиль и навершие — соотносятся с пятью первоэлементами — землей, водой, огнем, ветром и пространством соответственно. Есть и другое толкование: ступа — это символ просветленного ума Будды, и ее части связаны с путем просветления от исходного состояния (основание) к состоянию Будды (навершие).
Итак, мы у цели. Здесь, на вершине, заметно холодней, чем внизу, и ветер пронизывает насквозь. Навстречу нам выходит парень в рабочей одежде, приветливо здоровается. Не знаю, монах ли он, послушник или просто волонтер — спросить постеснялся, хотя потом уж подумал, что ничего невежливого в таком вопросе не было бы. Парень предлагает показать Шад Тчуп Линг и проводит для нас краткую экскурсию. Краткую — потому что смотреть там, честно говоря, особо и не на что. Весь монастырь представляет собой изогнутое буквой «Г» строение, между которым и скалами образован закрытый от ветра дворик. Во дворике есть еще одна ступа — маленькая.
Построено все из камней, дерева и тех самых стройматериалов/стройотходов, которые мы видели в месте окончания автомобильной дороги и вдоль тропы. Их поднимают на вершину помаленьку да потихоньку. Например, семикубовую бочку для воды затаскивали лебедкой в течение... двух лет! А канатный подъемник (это именно его «станцию» мы видели под скалою) пока не доделан и потому еще не работает.
Сколько монахов, послушников, работников живет в Шад Тчуп Линге — это я тоже не спросил. Также неудобно показалось поинтересоваться, как говорится, целями и задачами их пребывания здесь. Скрыться от мира, достичь просветления, испытать себя? Последнее здесь произойдет в любом случае. Представьте, как бы вы жили на продуваемой всеми ветрами вершине в ветхом сооружении, где отапливаются (дровами, естественно) даже не все помещения, где вода — только дождевая или полученная из снега, а электричество «добывают из генератора» лишь тогда, когда надо поработать каким-либо электроинструментом.
Сложно доставлять сюда и продукты. Поэтому если я соберусь в Шад Тчуп Линг снова, постараюсь взять в подарок монахам чай, муку/крупу, хлеб, сухари или какое-нибудь печенье. Думаю, они будут рады. Что касается консервов, то не знаю, едят ли буддисты мясо и рыбу. Кур и коз они в монастыре разводят, это мы видели. Но, возможно, только ради яиц и молока.
Еще в Шад Тчуп Линге занимаются огородничеством. Очень непривычно было видеть растущий средь камней картофель... однако из всех растений, как нам сказали, он тут «получается» лучше всех. А вот, например, помидоры созревать не успевают даже в теплице — климат не тот.
Завершив осмотр монастырского хозяйства, мы купили у монахов мешочек с чаем (точнее, со сбором из местных трав), оставили небольшое денежное пожертвование и отправились прогуляться по вершине. К сожалению, туман лишил нас возможности полюбоваться с высоты окрестностями, а холод заставил поторопиться... Поэтому мы не сделали красивых панорамных снимков, не дошли до скалы Верблюд, не стали возвращаться по другому пути — от Верблюда к развилке с указателем. Снова прошли через монастырь и знакомой дорогой — назад, к шлагбауму и автомобилю.
Обратный путь, как водится, показался короче. Тем не менее, у шлагбаума мы оказались уже в начале седьмого вечера. Залезли в машину, врубили печку: забортный термометр показывал всего восемь градусов! Согревшись, отъехали от шлагбаума к Нижневыйскому пруду, поужинали — и домой. В Екатеринбург въехали около десяти. Здесь, кстати, в это время было тепло — целых шестнадцать градусов. Так что может не так уж и сильно ошиблись синоптики — они ведь не для района горы Качканар прогноз давали...
А завершить свой рассказ мне хотелось бы кратенькой справочкой о Шад Тчуп Линге. Это, как я уже написал выше, единственный буддистский монастырь на Урале, а название его в переводе означает «Место практики и реализации». Основан он был 15 мая 1995 года Ламой Санье Тензин Докшитом (в миру — Михаил Санников). У монастыря есть сайт, на котором можно найти и карту, и правила посещения, и исторические сведения. Посмотрите, почитайте, и может быть вам захочется съездить на гору Качканар самим. Лучше — в хорошую погоду, хотя и в плохой есть своя особая прелесть: дождь, туман и ветер прекрасно сочетаются с серыми камнями и суровым духом Шад Тчуп Линга. По крайней мере, нам так показалось.
Еще немного фотографий монастыря
